Операция Пирогова описывается в учебни­ках хирургии всего мира, ей отведено значи­тельное место в энциклопедиях и других спра­вочниках. Однако признание она получила не сразу. За рубежом отнеслись к идее русского учёного отрицательно. «Между французскими и английскими хирургами есть такие, — писал Пирогов в 1865 году,— которые не верят даже в возможность остеопластики, или же припи­сывают ей недостатки, никем кроме них самих

не замеченные; беда, разумеется, вся в том, что моя остеопластика изобретена не ими». Остеопластическая операция Пирогова посте­пенно завоевала всеобщее признание.

Еще при жизни Пирогова швейцарские, не­мецкие, американские, наконец, прежние противники остеопластики — французские хи­рурги — признали достоинства идеи русского учёного и сообщали о десятках случаев сча­стливого исхода операции по его способу. В наше время её делают гораздо чаще, чем во времена Пирогова.

Большое значение для характеристики Пи­рогова, как учёного гражданина и честного наставника, имеют его работы «Об успехах хирургии в течение последнего пятилетия» (1849 год), «Отчёт о хирургических операциях с сентября 1852 по сентябрь 1853 гг.», «О трудности распознавания хирургических болезней и о счастий в хирургии, объясняемых наблюде­ниями и историями болезней» (1854 год). В последней, довольно обширной, монографии Николай Иванович обращал внимание меди­цинской администрации и общества на то, что требование счастливого результата операции от молодых хирургов может принести пагуб­ный вред больным. Желание показать товар лицом «побуждало бы врачей скрывать истин­ную историю болезни и заставило бы, в погоне за более удачным результатом, выписывать больных возможно скорей, как бы излечен­ных». Пирогов настаивал на научном исследо­вании болезни. Он приводит примеры «трудно­стей, встречаемых тем, кто без . дипломатии и без суеверия, на пути чисто учёном, хочет быть счастливым врачом и оператором». Излагает случаи, интересные для поучения на­чинающих врачей. Сообщает примеры из своей практики, где «только верности распознава­ния» больной «обязан тем, что не лишился жизни под ножом».

Пирогов заявляет, что только осторожное и внимательное исследование приводит к счаст­ливым результатам. Это, однако, не значит, что врач должен стоять у кровати больного «робко и недоверчиво». Успех достаётся врачу сме­лому и решительному, но только в том случае, если он не ограничивается изучением одной из­бранной им узкой специальности. «Нужно . обращать на всё самое тщательное внимание и ни малейшей вещи не оставлять без исследо­вания».

Упорно и настойчиво борясь с защитниками устарелых научных взглядов, с противниками движения вперёд, Пирогов не щадил также ничьих самолюбий, не считался с положитель­ными сторонами деятельности своих против­ников, с их заслугами перед наукой, с их че­ловеческими слабостями. Это создало ему, кроме массы врагов в мелочной чиновной среде, много недругов в профессорских и вра­чебных кругах.

Вот как объяснил эту сторону характера Пирогова, при его жизни, знаменитый русский клиницист С. П. Боткин, близко знавший гени­ального хирурга: «В анатомическом театре и клинике Николай Иванович не успел вырабо­тать в себе способности скрывать своё нрав­ственное превосходство перед людьми. Это было, по-видимому, причиной того, что вскоре же по приезде Пирогова в Петербург чувство зависти к этому большому человеку перешло в озлобление. Обожаемый своими учениками и всеми, близко знавшими Николая Ивановича, он был ненавидим известной частью нашей медицинской корпорации, не прощавшей ему его нравственного превосходства и той прав­дивости, которой отличался Николай Иванович в течение всей своей 50-летней служебной деятельности».

Противники Пирогова прибегали к самым низменным приёмам, чтобы выжить его из Медико-хирургической академии. Полагая, что это уменьшит авторитет Николая Ивановича среди больных, они надеялись избавиться та­ким путём от конкурента в медицинской прак­тике. Ложь, клевета, подкуп тёмных, невеже­ственных больных—всё пускалось ими в ход. Натравили даже на гениального хирурга про­дажного журналиста, агента жандармов Фад­дея Булгарина.